Camera Kunsta

Портал концептуальной литературы

10.03.2023Автор: Alika

Maleficium

  -Она меня разрушает.
  Макс делает крупный глоток степлившейся водки и с отвращением отталкивает стакан. На столешнице остается влажный след, словно слизистый след улитки. Пепельница полна до краев, Макс бросает недокуренную сигарету и тоскливо наблюдает за маленьким аутодафе в темной керамике.
  -Она меня разрушает.
  Приятель его гурмански причмокивает, смакуя ванильный капуччино ( вот уж кто не будет пить с утра). Он бел, румян, бодр и жовиален. Говорлив, но в меру, как и положено верному, понимающему другу.
  -Вот что, братан, бросай ты эту свою к такой-то матери. Возраст-то не щенячий, сердечко екнет, и помрешь на ней, на бабе на своей. Да ты глянь на себя, она из тебя все жилы вытянула, бледный весь, с лица спал. Бухаешь вот с утра...
  Макс молчит. Горный ручей досужей болтовни струится мимо, не задевая, не тревожа и не врачуя. Ему не легче. Привычная, ровная боль наполняет его до краев, не оставляя пространства для расслабляющего "мужского" диалога.
  -Красивая хоть? Ну, телка твоя? (Издалека, словно с покинутого берега... Ветер доносит речь плебея...) Трахается круто, а? Ты ж ее ото всех прячешь, не показываешь. Нездоровая х...ня какая-то, хоть познакомил бы...
  Макс направляется к выходу. Ноги не идут, но смесь водки и адреналина дает неожиданный эффект, и плавная кривая выносит его к ласково мигающей табличке EXIT. Макс слабо улыбается и толкает плечом тугую дверь.
  -Ну и вали придурок! И не звони больше! (совсем слабо, приглушенно). Помяни мое слово, сожрет она тебя, на ней и помрешь, на сучке на своей!
  На улице раннее-раннее утро. Свежо, и тихо, и немного совестно, как всегда, когда невинную зарю встречаешь в кабаке. И снег. Неспешный, сахарный... Представляете... Снег...
  " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " "
  Зачем же он тогда пошел за ней? Невзрачная, бледненькая, наделенная каким-то мышиным проворством. Вроде бы совсем невидимка... Но он выхватил взглядом из толпы ее фигурку, ее неповторимое лицо. Сперва шел следом, прикидывая, с чего начать разговор, перебирая в уме дежурные клише пик-апа. Она плутала по переулочкам блошиного рынка, с любопытством разглядывая пыльные книги, пластинки. Обрывки прошлого. Потом они оказались в пустом троллейбусе, доехали до конечной, и он знал - она спиной чувствует его взгляд. Троллейбус завез, как в известной песне, на восток, а проще говоря - к черту на рога, на окраину, где унылые хрущобы соседствовали с полу-деревенскими хижинами пролов. Жуткий подъезд, ряд крутых ступеней, поворот ключа. Она оставила дверь открытой и он шакнул в сумрак бесконечного советского коридора, сразу, по наитию нашел ее клетушку... Она сидела на облупленном подоконнике настежь распахнутого окна, совершенно голая, бесконечно порочная, невинная, как девочка, хрупкая, и чистая, и зовущая. Он бросился к ней, глупый, доверчивый мальчишка, не ведая, что с этого мига он пропал, что отныне он ее вещь, игрушка, жертва, заживо погребенная в багровой пещере между распахнутых женских ног.
  -Сладкий мой,- шептала она, не зная его имени,- Сладкий мальчик... Ее ногти оставляли тонкие багровые полосы на его спине.-Хотелось меня, а? Хотелось?
  " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " "
  Он затягивает ремень до предела и понимает, что скоро всякий выход из дома будет чреват комической потерей штанов. Он исхудал, как жертва военных преступлений. Кожа отсвечивает лунной желтизной, на локтевых сгибах, ключицах, даже на бедрах - безобразные багровые пятна. Гематомы. Может, все очень просто, и она всего-навсего больна, и теперь они оба умирают от модного вируса? Срочно сдать кровь... Но безволие снова накрывает его своей мутной волной. Он способен только слоняться по мастерской, бесцельно перебирая старые наброски, кисти, задерживаясь холодным взглядом на ее портретах. Они не опасны, в них не отразилось и сотой доли сатанинского обаяния модели. впервые в жизни его радует тот факт, что он не очень-то талантливый художник. В сущности, ремесленник.
  " "" " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " "
  -Нам нужно расстаться.
  Они только что закончили трахаться, и он чувствует себя опустошенным, выпотрошенным, и эти жалкие слова не имеют реальной силы. Слабый шелест. Она сидит на нем, горделиво выпрямившись, вычерчивая острыми коготками странные руны на его груди. В ней столько темного очарования, что он успевает вяло подумать:"Готика... Суккуб."
  -Хорошо, сладенький...
  Она на мгновение замирает на коленях между его безвольно вытянутых ног, и ее нежные прикосновения напоминают игривую ласку хищника.
  -Уходи - я тебя не держу. Уходи - если сможешь.
  " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " "
  
  Ночью ему нет покоя. Сны его мучительно ярки, словно призваны заменить собою ненаписанные картины, ведь работать он давно не в состоянии. Вот она целует его в лоб, оставляя на лице карминный оттиск помады. Вот замирает в дверном проеме, играя совершенным телом... Знакомая татуировка... Серебро на тонких пальчиках... Она ласкает его волосы, и живое серебро перетекает на его виски...(Утром он взглянет на себя в мутное зеркальце и не удивится обильной седине). Она танцует... Тело ее словно плавится в лунном свете, он силится проснуться, но кошмар не отпускает его, чистые линии тают и искажаются, его любимая - старуха... Старуха Хель. Она склоняется к нему, ближе, ближе, и он не в силах уклониться от разрушительного поцелуя Чумы.
  -Сладенький мой,- шепчет она жарко...Хаос. Хаос правит миром...
  " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " "" "
  Снег, снег, снег. Всего-то - смена сезона, а слабый человечек успевает нафантазировать себе и утешение, и обновление, и надежду. Макс остановился у знакомого подъезда, и вдруг осознал, что только что пересек пешком, считай, весь город. Что-то изменилось.Иной тишиной повеяло от убогого здания,иным, зловещим запустением.Уже чувствуя дыхание рока он задыхаясь взбежал по пыльным ступеням, взбежал, как на эшафот.
  Пустота, шорохи, затхлый запахпокинутого жилища. То ли заброшенный долгострой, то ли наркоманский сквот. Ни следа живого присутствия. Не в силах поверить, он пустился в бестолковые странствия по дворам и закоулкам. Старуха - нарочито реальная, перстная старуха - седые космы, сварливый говор, старорежимные боты - окликнула его в сердцах:"Чего, мол, шляешься?"
  -Бабушка... Тут такое дело... 51 номер, корпус"а" - под снос, что ли?
  -Ясное дело, под снос, а ты чего шляешься-то? Под снос, под снос...
  -А вот девушку ищу...не видали? Маленькая такая, светленькая, колечки у нее на каждом пальчике... -Так Лилька что ли, сирота? Ну да, жила, жила, ей от детдома жилье-то выделили... Сирот-то жильем обеспечивают... Так она померла, два года уж как померла, скололась, дрянь такая, не тем будь помянута. А ты чего шляешься-то? Ходят тут... Наркоманы!
рейтинг: 0
ваша оценка:

Основое

Логин Пароль
запомнить чужой компьютер регистрация забыли пароль?
22-07-2023
Сивая Кобыла. НА ЕДИНСТВЕННОМ ИНТЕРЕСНОМ МЕСТЕ…

…заканчивает свой интеллектуальный бестселлер «Осиная фабрика» Йен Бэнкс. Изрядно потаскав читателя по жутковатым лабиринтам сознания полусумасшедшего подростка, автор бросает вас именно тогда, когда исполненный гордости за свое читательское терпение, вы наконец-то добираетесь до сути, ровно до того, с чего стоило бы начинать. Если, конечно, думать именно о «сложном психологическом повествовании», которое обещается во всех аннотациях к «лучшему дебюту англоязычной литературы последнего времени». Конечно, меня приучили уже не верить рекламе на обложках, и все же стало обидно, что именно «Фабрику» так долго и пафосно хвалят. Чем же хуже, к примеру, Джонатан Коу, Кристофер Мур или Стелла Даффи? Впрочем, я, кажется, знаю чем. Они тоньше, изящнее, работают не на грубом инстинкте, а на нежном щекотании сокровенных серых клеточек. Ну, впрочем, я не хотела заниматься сравнительным анализом.
(тому, кто не читал «ОФ», под кат лучше не заглядывать…)

Журнал "Наша мододежь"
Журнал "Бульвар Зеленый"
22-07-2023
24 мая. Короткая проза Сэмюэля Морзе

«Чудны дела твои, Господи!» — написал Сэмюэль Морзе в своем первом телеграфном сообщении, отправленном в 1844 году из Балтимора в Вашингтон, чем положил начало не только эпохе быстрых сообщений, но и «телеграфному стилю» в литературе.

Совсем недавно мы пережили эпоху смс-сообщений, и те, кто не успел потренироваться в краткости изложения, подсчитывая слова на телеграфных бланках, смогли пройти отличную школу краткости, втискивая мысли в смски.

Как будет выглядеть школа краткого письма у тех, кто опоздал и к смскам?

22-07-2023
Иосиф Бродский. Поэт и проза

Подразделение литературы на поэзию и прозу началось с появлением прозы, ибо только в прозе и могло быть произведено. С тех пор поэзию и прозу принято рассматривать как самостоятельные, вполне независимые друг от друга области — лучше: сферы — литературы. Во всяком случае, «стихотворение в прозе», «ритмическая проза» и т. п. свидетельствуют скорее о психологии заимствования, т. е. о поляризации, нежели о целостном восприятии литературы как явления. Любопытно, что подобный взгляд на вещи ни в коем случае не навязан нам критикой, извне. Взгляд этот есть, прежде всего, плод цехового подхода к литературе со стороны самих литераторов.
Природе искусства чужда идея равенства, и мышление любого литератора иерархично. В этой иерархии поэзия стоит выше прозы и поэт — в принципе — выше прозаика. Это так не только потому, что поэзия фактически старше прозы, сколько потому, что стесненный в средствах поэт может сесть и сочинить статью; в то время как прозаик в той же ситуации едва ли помыслит о стихотворении.

22-07-2023
Knigolove. «Неугомонная» Уильяма Бойда

Отличный романист Уильям Бойд не так разрекламирован у нас, как его соотечественники Исигуро-Барнс-Макьюэн, ставшие уже почти родными. Как по мне, Бойд им нисколько не уступает. Взять хотя бы его «Броненосца» и «Нутро любого человека» — бездна, просто бездна положительных эмоций.
Но сейчас не об этом, сейчас — о новом романе Бойда «Неугомонная».

20-02-2023
Не было моста

Не было моста.

Пащенко на какое-то время забыл даже, как его звали, но отметил, что он и раньше забывал имя. Сегментировались части сознания. Где-то вдали Иванова превращалась в сыр. Чтобы облегчить понимание сути, надо было дозвониться до Ивановой и вернуть ее к жизни, и он знал, что она ответит: О чем это ты?

Но моста теперь точно не было, река передвинулась куда-то вперед, к югу.

- Это все, - сказал он себе.

Одной из проблем является попытка найти себе в двумерном обществе. Не надо искать. Но что тогда делать? Может быть, убивать? А что, если вас насильно сделали обезьяной, но вернуться из обезьян вы не можете? Смириться? Что еще? Убежать? Предлагайте варианты.

Пащенко встал на спуске и смотрел вниз. Мост все же был – его отнесло куда-то вперед, вместе с рекой. На том же месте, где прежде была река, появился залитый водой поселок. Что за поселок? Он много лет видел во сне всю эту катастрофу, но не мог предположить, что все это может случиться наяву. Нужно было спросить у кого-нибудь: так ли все – но никого не было, и он пошел вниз пешком, а как дошел до поселка, оказалось, что тут наставлены какие-то мостки, чтобы не идти вброд. Встретился мужик на лодке. Но о чем его можно было спросить? Ведь ни поселка, ни мужика, еще вчера не было.

21-12-2021
Спасение Кошки, Москва

           Сеня и Коля Горбачёв жили в Дятлово. Колю в детстве называли Михал Сергеевич. Теперь ему было 40 лет, у него до этого было 4 жены, все они теперь отделились, жили сами, ждали, впрочем, как и все русские женщины, чудес. Сене было 35, жена у него была, Тоня с погонялом Сявочка.

 В один день Сеня и Коля Горбачёв заработали тыщу рублей в ЖЖ, повесив объявление «Спасение Кошки. Москва». Люди перечислили денег на лечение кошки. Сфотографирован был при этом котёнок Иван Палыча, у него еще было штук пять таких – теперь же предстояло всех их спасти.

 Сявочка нажарила котлет, нарезала капусты. Коля Горбачёв сидел возле компьютера в кошачьем сообществе и изображал девушку, у которой болеет кошечка.

 -Слы чо, - крикнул он Сявочке.

-Ая! – отозвалась та.

В наших краях такое слово есть «Ая». Его еще переводили как «Аномальное явление», но раньше. Это что-то типа «ась», только заколхозенное смыслами местными. Вообще, ничего великого тут не было, в этой победе. Но факт говорил о многом – на Руси плохо живут только лохи. Умный человек, вот, хотя бы, возжелав забухать, тотчас находит себе способы.

17-12-2021
Ольга Шатохина. Когда тростник прочнее стали…

По истории путешествий норвежского исследователя Тура Хейердала можно следить, как менялся мир во второй половине ХХ века. Плавание на плоту «Кон-Тики» через несколько лет после окончания Второй мировой войны – это история о странствии в неведомое. Океан пустынен и чист, главная опасность исходит от стихийных сил. Люди готовы помогать, часто даже безвозмездно. А во время последнего большого плавания экспедиция Хейердала столкнулась с самыми неприятными сторонами цивилизации – всеобщей коммерциализацией, военным противостоянием…

Итак, в ноябре 1977 года известный исследователь Тур Хейердал во главе международной экспедиции отправился в путь на тростниковой лодке «Тигрис», построенной как точная копия древних шумерских судов. Местом старта была деревня Эль-Курна, около которой сливаются великие реки Тигр и Евфрат. Тысячелетия назад здесь существовала одна из древнейших древних цивилизаций Земли, остававшаяся после себя множество загадок.

03-09-2021
Марзия Гудкова. Африканские страсти!

Рекомендую прочитать — настоящие африканские страсти, любовные интриги и разгадка клубка невероятных событий — все в одном флаконе!

02-07-2021
758

Попробуй, найди тему, когда темы одни и те же. Реальность человека проста, а личностная утонченность зачастую слишком персональна – каждый индивид сам себе кажется микро-богом, но, конечно, бывают и более крупные фигуры – опять же, внутри себя. Экспоненциальный стиль имеет множество ограничений, он напоминает записки парашютиста, который приземлился в очередной раз и увидел вокруг себя привычные контуры. Ничего нового, но старых котов нет. Сеть. Что еще кроме сети?

07-05-2021
Пастор

Джон почему-то вспоминал именно то, как его раскусили именно в Коннектикуте – и ведь хорошо, что все не закончилось тюремным сроком, и Донахью дал ему верное, точное, какое-то бомбометательное определение:

Липкий.

Это б теперь и повторить – Липкий. Джон Подтянул к себе клавиатуру и написал:

 

Версавия. Главный редактор издательства «Улития».

 

- Что ж, - сказал он себе, - гробница доблестных — вся земля.

Весь 99-й год он представлялся Пастором и собирал деньги, пока и не произошел акт вскрытия – словно бы взяли и отпаяли горлышко у бутылки с веществом под названием goo. Сила – это понимание того, что люди заняты своими делами, и чем больше дел, тем сильнее автоматизм. Но сильнее всего – дурак, как способ, как средство, как строительный материал для умелых специалистов. Джон, было, решил подвергнуть себя анализу – где же прокололся Пастор? Может быть, червь подточил мостки дороги где-то в процессе прохождения, но между анализом и самоанализом – пропасть. Кислота лишает отваги. Наоборот, движение вперед без оглядки одухотворяет, и здесь ты – первооткрыватель миров и субстанций.

все новости колонки

Кол Контрультура

Буквократ

X

Регистрация