Поездка – дело славное, а все дело в людях – если люди хорошие движутся по простору, то что же еще надо? В нашей жизни есть мотивы, есть песни, и не всякая песня поется, потому что песня может быть частью души, души Русской. Едешь ты на автобусе, и в этот момент ты – душа автобусная, а сам автобус – тоже душа, но душа не чисто железная – сейчас автобусы делают в Китае, и они не полностью железные, а если это и чистое железо, то оно другое. Китаец – пацан экономный. Металл, может быть, и мягкий – зато все выглядит цивильно, зато есть количество, да и чувствуешь ты себя вполне нормированно. А вот интересно, каковы фантасты Китая? Если бы нашим героям удалось об этом хоть на минуту задуматься, но тут бы было много версий, а правды – ни грамма, хотя, вот, Ларион Воблотрясов однажды был в Китае, но ничего такого не было. Он рассказывал так – мол, шел он по Китаю, сдувал пыль китайскую, был он больше всех ростом, и все видели и понимали – вот, идет русский фантаст. А было ли все в точности так? Прежде всего, Ларион затарился. Во-вторых, он там забухал – в наличии было много всякого жидкого барахла, а помогал ему брательник – Коля Стулов.

Иногда Ленка была совершенно уверена, что у нее шизофрения. Не та, о которой орали друг другу пацаны в школе "эй, шизанутый!" или обзывали кого шизиком, не зная, откуда слово пришло, а нормальная такая, с раздвоением личности. Правда, позже Ленка выяснила в справочнике, что и тут неточность, раздвоение личности к шизофрении не имеет никакого отношения, но уже привыкла. А настоящее название было сложным, и она его тут же забыла.

Так вот о раздвоении. Ленка никак не могла разобраться в себе. С одной стороны, чужих людей она страшно боялась. И заговорить с кем-то, спросить, как пройти, или еще что, всегда жуткая проблема. С другой, если барышни гуляли по главной улице - "утюжили Ленту", то именно Ленка вытаскивала их на самую середину пешеходки, полагая, если уж вышли, то чего по кустам под стеночкой красться. И на дискотеке, во второй вечер именно она поменяла место танцулек, бросив Наташкину компанию и утащив подружек к самой эстраде, где ярко сверкали огни и на их фоне силуэты девочек видели все.

Дома Ленка подумала и стала чистить картошку, мечтая, вот бы она уже пожарилась сама. Сосиски они с Рыбкой поделили, и в холодильнике лежал кулек из грубой крафтовой бумаги, набитый вкуснотой, и парочку Ленка уже съела, заленившись варить, просто так. Съела бы еще, но вздохнув, решила оставить и маме тоже. Вот удивится, что Ленка очередь стояла.

Ленку в любимой маме очень многое не устраивало, она правильно тогда рассказала Валику, про ненависть-любовь, но твердое нежелание Аллы Дмитриевны стоять в очередях она очень поддерживала, сама этого терпеть не могла. А в очередях приходилось стоять буквально за всем, или же питаться дешевой картошкой из овощных магазинов, которая наполовину выбрасывалась в мусорное ведро, но зато стоила 12 копеек за килограмм. ...Куры, сосиски, вареная колбаса, да всего не перечислишь. Предновогодние мандарины. Лимоны.

Быть в покое рядом с ними не получается. По телу проходит ток. Они, как Чак и Паланик, Бёрджесс и «Заводной апельсин», Вера и Православие, Япония и аниме, стихия и мысли – связаны между собой неразрывно. Реагируешь с этими исполнителями мгновенно – руками и ногами, под ритм гитары, баса и барабанов. Реакция происходит в регионе 55 и недаром называется цепной – потому что, играя, эти ребята будто с цепи срываются! С ними трудно удержаться и вам – порцию адреналина получаешь бешенную. Мир приобретает краску, «съедая» монохром и получая смысл.

– Поехали к нам, Витёк, на репетицию, – предлагает Александр Шидловский – бас-гитарист панк-группы «Цепная реакция 55».

Парень этот не стильный, но справедливый, ходит в спортивный зал «Арена» на родной Старой Московке. И похож на танк «T-34», не новый, но дополняющий военное представление Великой Отечественной.

Подожди, - сказала Олеся. Пошарив в сумке, вытащила тюбик помады, встала коленом на диван, вытягиваясь к висящему на стене зеркалу, и внимательно оглядев себя, подновила алые губы, стараясь не вылезать за прорисованный карандашиком контур. Покусала их, снова оглядывая.

Ленка позади примерилась, придерживая ладонью круглую Олесину ягодицу, портновским мелком расчертила место над карманом.

Олеся фыркнула, дернувшись.

- Щекотно! А там что будет?

- У меня лейбочка лежит, кожаная такая, подожди, налеплю счас, если понравится, пришьем.

Самолет Винсента приземлился в Теночтитлане, столице недавно возрожденной Ацтекской империи. Городе, занимающем первое место в мире по количеству туристических курортов и борделей, обороту наркоторговли и человеческим жертвоприношениям. Впрочем, последний факт туристов нисколько не отпугивает, а наоборот привлекает. В жертву здесь приносят только подданных империи и исключительно добровольно. А зрелище чужой крови всегда привлекало людей, будь то полудикие средневековые простолюдины или жители постиндустриального общества.

Ноябрь ушел, забирая с собой последние листья, оставив лишь усталые розы на городских клумбах, которые, кажется, просто не поняли, куда себя деть, клоня истрепанные ветрами бледные головы. Одни летом были красными, и вот покрылись кирпично-ржавым налетом, другие - белые или розовые, теперь уже - бывшие белые и когда-то розовые.

А декабрь, еще не добежав к новогодним фонарикам и мишуре, встал, каким он и бывает в каждом уходящем году в южном городе над проливом - серым, бесснежным, полным ветров и странных между ними теплых внезапных дней, что кончались снова ветрами.

В разболтанной машине Ленка думала над словами Пашки Санича. Такой искренний Пашка, и этим ее постоянно обезоруживает. И правда, как хорошо, когда двое едут в машине, будут танцевать, друг с другом, и никакой у них нет любви, которая мешает, давит на сердце, ловит чужие взгляды, примеряя каждый - вдруг кто-то вклинится и заберет его, или - ее.

Пашка оглядывался на нее с переднего сиденья, блестел зубами, вертел стриженой головой - наслаждался поездкой.

И в темном прыгающем зале им тоже оказалось совсем неплохо. Пашка никуда не девался, танцевал только с ней, вместе выходили покурить под лестницу, вернее, он курил, рассказывая какие-то пустяки, а Ленка стояла рядом, смеялась этим пустякам и кивала. И ей казалось, что они где-то в другом месте, хотя вокруг то и дело мелькали знакомые лица. Валька Панчуха прошла, вместе с прекрасным Вовой Индейцем, оба покачивались, смеясь, и оглядывались, крича кому-то. Один раз Ленка замолчала и быстро ступила ближе к окну, в темный угол. У подножия широкой лестницы встали, о чем-то переговариваясь, Юра Бока с приятелями - Строган там был, как всегда лощеный, как полированный сервант, и Мерс топтался, стягивая с шеи бесконечный шарф и звеня на пальце ключами от своего жигуленка.

Я видел читательский дневник блогера Z., и это было что-то – вообще, это меня озадачило. Не буду приводить пример, но количество прочитанного меня поразило. Сборная солянка стилей, направлений мышления, все это приводило к смешанным чувствам. Возможно, я что-то примеряю к себе – впрочем, двигаясь тем же курсом, я обнаружил целый ряд читателей подобного вида. Да, так тут и помечу: читательский тип. Читательский вид (я бы еще сказал – «четвертый вид» - как в фильме, ибо это действительно новый вид). Я был не напрасно убежден, что четвертый вид должен пользоваться устройством для чтения книг, при этом, это должно быть очень удобное устройство с большим экраном. Читать на компьютере неудобно.

Демо - потому что он еще в черновиках, и демо-версий у книг Рока может быть несколько, некоторые остаются вполне самостоятельными вариантами сюжета.
"Собачька" (мягкий знак тут намеренно, да) по словам автора - роман о сексе.
И собачька в нем именно такая, как можно тут подумать - эстрадная дива, поющая ртом, проводящая свободное время на цепке, в кожаном ошейнике: гуляет на поводке по газону роскошной виллы с арендованным для этих целей "хозяином" - главным героем романа Василием Заволоко...

Текущий мотиватор

 Перевод PDF-документов, собственный словарь, работа в режиме офлайн — это лишь малая часть возможностей сервиса.

Рукописный ввод

«Google Переводчик» поддерживает не только простой набор слов при помощи клавиатуры, но и рукописный ввод. Причём это касается как веб-версии сервиса, так и мобильного приложения. В первом случае достаточно лишь нажать на иконку карандаша в нижней части окна ввода. Сенсорный экран или поддержка стилуса не понадобится.

Штабелями складываются генерации слов и букв, русский графоман, выйдя в поход на реальность, идет, держа впереди копье. Да, тут есть копья простые, есть цифровые, есть совмещенные – да и  много тут можно придумать типов разнообразных. Если бы наркомания не причиняла вреда здоровью, ее можно было бы назвать заземлительной терапией, и, рано или поздно, люди что-то изобретут.

У меня есть брат – Жохан. В детстве его хотели назвать Бонивуром. Он до сих пор сотрясался:

-Что бы было, если бы меня назвали Бонивуром?

Это было давно. В прошлом году я встретил самого настоящего Бонивура. Это был очень резкий пацан 48 лет, он словно бы старел в обратную сторону, напоминая пену некоего химического соединения. По официалу Бонивур торговал кроссовками и жидкими гвоздями «Хуай – утро Китая».  Еще, вроде бы у него был офис, и там стоял стол, на столе лежали бумаги, компьютер не работал, раз в день в офис заходило один-два клиента, все напоминало шпионские движения.  Гвозди гвоздям – рознь, но это были вещи специальные, продуманные, с какой-то волшебной пользой.

- Знаю, что ты интересуешься, - проговорил Бонивур.

- Ну не то, чтобы сейчас надо, - ответил я, - но я присматриваюсь.

- Знаю, что ты хороший клиент, - отвечал Бонивур.

- Я – так, - ответил я.

- И я так. А ты же знаешь Бекнияза.

- Да.

- Но разве это тот самый Бекнияз?

- Да.

- Значит, ты в теме?

- Да, я в теме.

Насколько мне известно, Бонивуру из легенды вынули сердце. Сейчас это – популярный ход из кинофильмов. Конечно, у этого Бонивура сердце было на месте. Хотя, конечно, и говорят, что сейчас можно вставить тебе муляж с батарейкой и вроде бы будешь жить, и личный ментал озарится технической идеей. Но в этом случае возникают вопросы. Да, очень уж много вопросов.

В октябре Виталий Иванович вызывал духов севера. К нему приезжали Русанов, Южмаков, Савицкий – в порядке очереди. Но это все были ребята уже состоявшиеся. Приезжал Никитин, скептик. Говорит:

- Мне не стыдно даже наедине с вами сказать вам, вернее, обвинить в шарлатанстве. Что вы мне сделаете? С ножом кинетесь?

Виталий Иванович почесал голову.

- Ну, - настаивал Никитин.

- Ну, если хотите, то кинусь. А куда труп девать?

- У вас огород большой, - ответил Никитин.

- Это вы заранее предлагаете себя закопать?

- А вы не в шутку это восприняли? – спросил Никитин.

- Ну, если это шутка, то ладно. А огород маленький у меня. Пять деревьев и уличный сортир. Нет, если закапывать труп, то можно, конечно.

- А вы закапывали?

- Конечно.

- Ладно.

Не то, чтобы произведение нужно читать 10 раз, но суть эта умножена 10*10 и еще столько раз. Я подумал – фантастам наверняка надо читать, скажем, биографии вождей, а еще, например, выдержки из речей какого-нибудь Котовского, Буденного, Фрунзе, Жириновского (других, современных, покрупнее  не берем, чтобы устранить когнитивный диссонанс)  –  и так мы оказываемся на разных полюсах мироздания.

Все было нормально. Виталя ночевал в сарае, большая пустота полей несла прохладу, черная дыра в небе хранила звезды, потом был день – важнее всего тут был гугл-переводчик. Одна книга – одна тыща. Больше не давали. Переводить надо хотя бы книгу в месяц. Мало. Игра на Форексе – как говорят – god’s crap.

Темнота. Ногти ящериц. Волосы одиночества. Человеко-дверь. Save me. 60Гц на задрыпанных, мертвых мониторах. Крик. Рот, похожий на звезды, которые взошли первыми. Собака отчаяния. Коннектинг пиппл.

 Мы бежим коридорами. Террористы должны быть где-то здесь, но 100, 200, 300 метров, и оказывается, что это – новое введение в смерть.

 Канализации.

 Но откуда такие канализации в корпорации «Москва-Москва»?

 Плач из ниоткуда. Возможно, что это – сигнализация, но никто из нас об этом не знает. Возможно, что здесь уже убивали. Но мы не видели ни крови, ни ее следов.

 На самом деле, страшно думать о завтрашнем дне.

 Страшно не верить в лучшее.

 Страшно сказать: это все.

 Раскол на Руси: латинский переворот

  История Руси искажена настолько, что историки, столкнувшись с источниками, которые могли бы пролить свет на реальное прошлое России, умалчивают о них, чтобы не подвергнуться обструкции со стороны своих коллег, постоянно напоминающих о корпоративном единстве. Представители института науки все больше становятся похожи на холуёв мирового правительства, а не на граждан своих государств.  По какой-то невероятной причине мы знаем о 16 веке Руси намного больше, чем об ее 17 веке! Что мы знаем о Смуте?

Что нам известно о Расколе? О нем и пойдет сейчас речь...

Август. Были августы, но во всей очереди августов новых может быть один единственный множитель, равный единице. Звезды ночью рассаживаются по лузам. Эгоцентрические игроки ни во что сидят в сети – но пустота – вещь невероятно важная, хотя и страшная – осознать свою ничтожность способны лишь единицы.

Часто себя спрашиваю — почему она? За что?

Почему не Китай?

Почему не Канада?

Если хорошо подумать — то вот «Гибель России», то не, не. Не пойдет. Скажите, да ладно? Нет, Россия всегда экзистенциально в аду, зачем ей гибнуть.

Китай? Нет, они полетят на Луну и смерть подождёт их там. А вот Сёке Комацу (даже звучит немного по нашему, вроде камазиста), он подвел серьезную черту под возможностью нырка всей Японии далеко в пучины.